Статья рекомендована И.Ю. Алексеевой 12.12.2014 г.

Аннотация

С философско-методологических позиций раскрывается содержание базовых понятий, составляющих концептуальную основу информатизации: информационная среда, информационная деятельность, коммуникационная деятельность, киберпространство. Предлагается многослойная функциональная модель информационной среды, опирающаяся на интерпретацию общественной жизни как совместной деятельности людей, направленной на производство и воспроизводство жизни. Рассмотренные понятия задают новые масштабы и придают необходимую энергетику социальному и личностному развитию.

Ключевые слова: информационная среда, информационная деятельность, коммуникационная деятельность, киберпространство, функционально-интегративная модель информационной среды.

Интерес к рассматриваемой проблематике возник у менялет двадцать назад, когда к формированию концептуальных основ информатизации общества вслед за экономистами подключились представители гуманитарного знания – философы, социологи, методологи – ученики и последователи Г.П. Щедровицкого. Было смутное ощущение неудовлетворенности отраслевым, технократическим подходом к лаконичным определениям базовых категорий и понятий предметной области «информатизации общества», – подходом, который естественным образом привнесли в сферу информактизации специалисты по автоматизированным и автоматическим системам, вычислительной технике и программисты.

Приведу наиболее характерные для того времени определения понятия «информационная среда».

Информационная среда (Information environment) – это совокупность технических и программных средств хранения, обработки и передачи информации, а также политические, экономические и культурные условия реализации процессов информатизации [1].

Информационная сфера (среда) – сфера деятельности субъектов, связанная с созданием, преобразованием и потреблением информации (Модельный закон о международном информационном обмене).

Самыми заметными фигурами среди философов, писавших об информатизации в те годы, были А.И. Ракитов, А.Д. Урсул, И.С. Ладенко и В.З. Коган. О последнем надо сказать особо.

Замечательный новосибирский философ и социолог профессор Владимир Зиновьевич Коган (1930–2008) развивал теорию информационного взаимодействия (инфовзаимодействия), согласно которой информационное взаимодействие различных сфер общественной жизни, классов, социальных групп, индивидов выступает чрезвычайно важной, специфической формой социального взаимодействия [2–8]. Информационное взаимодействие отсутствует в неживой природе и становится возможным только на той ступени развития, на которой появляются кибернетические системы, не способные существовать вне производства информации, ее передачи и потребления. Само информационное взаимодействие имеет определенные пространственно-временные характеристики, логику развития и последовательность развертывания. В.З. Коган стимулировал меня заняться философско-методологическим анализом содержания понятий, относящихся к информатизации и инфовзаимодействию и опубликовал мою совместную с А.А. Пископпелем статью [9].

Категориальный статус понятий

Информационная среда. Термин «информационная среда» (ИС) встречается часто и используется как применительно к обществу в целом, так и к его отдельным сферам и видам социально значимой и институционально оформленной деятельности (например, «ИС науки»). Однако это, скорее всего, собирательное понятие, рисующее образ некоего пространства, заполненного информацией как особого рода субстанцией в той или иной ее форме, пригодной к хранению, переработке и воспроизведению. Об этом же свидетельствует фактически пришедшее на смену ИС превалирующее в последнее десятилетие понятие «киберпространство» [10]. При таком понимании информации на категорию среды возлагается выполнение функций объединения и упорядочивания всех видов и форм информации вокруг ее возможных потребителей (от индивида до общества), которую обычно понимают как знание, отчужденное от его создателя, обобществленное и закрепленное на материальном носителе.

Такого рода представления об ИС, видимо, достаточно, если это понятие используется только для связи с другими базисными понятиями и с ним не ассоциировано какое-либо особенное содержание. Напротив, оно оказывается явно недостаточным там, где речь заходит о понимании ИС как организационного условия и формы жизнедеятельности современного постиндустриального (информационного) общества. В этом случае термин ИС не может выражать понятие, имеющее раз и навсегда закрепленное за ним содержание. Поэтому представляется целесообразным уточнение содержания термина «информационная среда».

У этого понятия есть два концептуальных фокуса, определяющих его категориальный статус: один из них – «информация», другой – «среда». Понятие «среда» широко используется всей современной наукой от физики (физическая среда) до социологии (социальная среда). Однако его концептуальный статус во многом остается неопределенным, и эта неопределенность (свойственная понятию практически во всем спектре его употреблений) не случайна. Дело в том, что оно, как правило, является одним из элементов сопоставления или противопоставления в понятийной паре: организм – среда; человек – социальная среда, общество – природная среда и т.п. Подобная методологическая позиция сугубо функциональна и определяет особенности умозрения окружения объекта в виде среды.

Это представление восходит к Аристотелю, для которого среда (физическая) была неким проводником взаимодействий объектов (в отличие от пустоты). Чем более бесформенной, нейтральной, несамостоятельной была та или иная субстанция, тем в большей степени она выражала в себе качество среды, выводя из поля зрения пространственную разобщенность физических (в том числе живых) тел. Для такого умозрения характерны те же особенности, что и для обычного зрения. Все более или менее удаленное от зоны ясного видения (фовеа) теряет собственную определенность, различия и приобретает характер некоего фона, не столько актуально видимого, сколько сконструированного в соответствии с законами восприятия. Если объект зрения и умозрения обладает отчетливыми структурно-функциональными характеристиками, то соотносимая с ним среда таких характеристик лишается: она, как правило, проста, однородна, «всюду плотна» и т.п. Можно утверждать, что физическая среда безразлична к существованию (физических) объектов, но является условием их взаимодействия. В дисциплинах биолого-антропологического плана понятие среды усложняется. Здесь оно начинает выражать необходимое условие самого существования субъектов жизнедеятельности.

Другими словами, среда как условие обладает определенностью только по отношению к некоему субъекту/объекту (неслучаен традиционный набор ее определений – благоприятная, питательная, защитная, живительная или агрессивная, враждебная, опасная, вредная) независимо от того, идет ли речь о нейтральной, пассивной или активной среде. Разница лишь в том, что в случае активной среды, взаимодействующей с субъектом, она, с одной стороны, присваивается и усваивается им самим, а с другой – усваивает и присваивает его самого (продукты его жизнедеятельности). Тем самым, в отличие от физических тел, субъекты жизнедеятельности не являются замкнутыми, самодостаточными целостностями, абсолютно отличными от среды их жизнедеятельности. Зависимость субъекта от среды выражается понятием потребности, а процесс взаимообмена между субъектом и средой – удовлетворением потребности.

Как экологи, так и психологи разделяют эту позицию [11]. Применительно к человеку под окружающей средой понимается совокупность (или система) влияний и условий, способствующих или препятствующих удовлетворению его потребностей, а также проявлению его интересов и способностей.

Информационная деятельность. С этой позиции в содержании понятия ИС коренится ответ на оба вопроса – «что» и «как» удовлетворяет информационные потребности общества, предметный и процессуальный аспекты такого потребления. Другими словами, это понятие служит содержательным (но не структурным) эквивалентом понятия сферы информационной деятельности, взятого по отношению к субъектам (пользователям) иных (неинформационных) видов деятельности. Такая точка зрения высказывалась, например, М.В. Араповым, выделившим три аспекта ИС: а) процессы объективации личного знания в информацию; б) процессы превращения информации в личное знание; в) исторически сложившаяся инфраструктура, включающая издательства, библиотеки, информационные центры, банки данных и т.п. [12]. В таком истолковании изначально заложены две особенности ИС, качественно отличающие ее от тех или иных видов физико-химической, биологической и т.п. сред. Во-первых, ее техногенное происхождение как среды искусственной, складывающейся и создаваемой для удовлетворения растущих (информационных) потребностей общества, во-вторых, ее активно-деятельностный характер, в силу которого информационные потребности удовлетворяются в рамках социального взаимодействия двух равно активных субъектов – производителя/ретранслятора и потребителя (пользователя) информации в процессе непосредственного или опосредованного общения (коммуникации).

Именно об этом, в сущности, пишет Н.А. Сляднева: «…общество – этот не что иное, как совокупность физических субъектов (личностей), объединенных определенными коммуникативными отношениями, имеющими социально-информационную природу и образующими социально-информационное пространство» [13, с. 9, 10]. Социальное взаимодействие включает весь спектр видов информационной деятельности и все множество отраслей, их обеспечивающих, всех занятых производством, распространением и обработкой информации.

Общественное развитие, вообще говоря, представляет собой дифференциацию, рост и усложнение многообразия видов социально значимой деятельности. Это относится и к информационной деятельности. Схематически можно выделить пять основных ступеней генезиса и, соответственно, форм существования такой деятельности. Укажем эти ступени и проиллюстрируем восхождение по ним на примере одного из самых древних видов «информационной» деятельности – почтовой. Пример принадлежит А.А. Пископпелю.

На первой ступени она существует лишь как качественно определенное действие в рамках индивидуальной деятельности другого типа. Скажем, информационно-почтовая деятельность осуществляется тогда, когда мы записываем какую-нибудь информацию «на память» в свою записную книжку, т.е. «отправляем» информацию самим себе.

На второй уровень деятельность поднимается одновременно с появлением производства некоего специфического (например, информационного) продукта. Социальный институт гонцов, вестников побед и поражений можно рассматривать как зарождение индивидуальной почтовой деятельности.

Третий уровень связан с развитием кооперативных, групповых структур, позволяющих социально распределить (усложнить) определенную форму деятельности между несколькими взаимодействующими людьми, каждый из которых выполняет типологически одну и ту же деятельность. Именно так появилась и долго существовала эстафетная почта, которая отмерла только после появления железнодорожных путей сообщения. Когда один гонец передавал сообщение другому, каждый из них был не в состоянии выполнить почтовую миссию полностью и только все они вместе передавали сообщение от отправителя получателю.

Когда деятельность начинает осуществляться специализированными организациями, становящимися самостоятельными социальными структурами, это означает, что она вышла на следующий – четвертый уровень. В отличие от предыдущей (групповой) формы, так организованная деятельность абсорбирует и воспроизводит в себе и другие типы социально-значимой деятельности и является формой их организационной интеграции. Основной процесс и механизм деятельности обеспечивается здесь разного рода вспомогательными процессами и механизмами (инфраструктура), направленными на поддержание и увеличение эффективности основного процесса. Именно так организована современная почтовая служба, несмотря на то, что ее задача древняя, как мир, – передавать сообщения из пункта А в пункт Б.

Наконец, на пятом уровне социально значимая деятельность определенного типа становится сферой деятельности. Это означает, что она пронизывает все общество и становится непременным условием общественной жизни как таковой. На этой ступени появляются специализированные органы организации и управления, возникают присущие такой деятельности формы общественного, профессионального самосознания, профессиональное сообщество с присущими ему ценностями и идеалами, образующими вместе с системой профессионально-социальных норм сферу профессиональной культуры.

Возвращаясь к нашему примеру, нетрудно заметить, что современная почтовая служба приобрела многие черты сферы деятельности. В настоящее время есть определенные основания утверждать, что на наших глазах происходит информационная революция. Конечно, с появлением электронной почты «старая» почтовая служба уже не будет похожа сама на себя, но типологически это все тот же вид социально-значимой деятельности.

Функционально-интегративная модель информационной среды

Информационную среду, таким образом, легко представить себе как сферу инфодеятельности. Это вытекает из интерпретации общественной жизни как совместной деятельности людей, направленной, в конечном счете, на производство и воспроизводство самой этой жизни. Инфодеятельность есть необходимый компонент всеобщего производства и воспроизводства, занимает в нем определенное место и играет особую роль.

Основными функционально необходимыми элементами, без воспроизводства которых не может осуществляться никакая социальная деятельность, являются ее субъекты (отдельные люди и объединения людей), продукты материального производства (вещи) и «духовные значения» (под этим термином, предложенным А.А. Пископпелем, следует понимать любые продукты духовного производства, включая науку, культуру и искусство, идеологию, религию и т.д). Общественную жизнь имеет смысл структурировать по видам производства и воспроизводства этих элементов.

Будем различать четыре вида общественного производства и воспроизводства: материальное производство (вещей), духовное производство (духовных значений), производство и воспроизводство самих людей (как биологических и социальных индивидов), производство и воспроизводство общественных отношений (форм общения). В свою очередь виды общественного производства подразделяются на типовые отрасли, отдельные типовые производства и т.п.

Если к этому структурному членению добавить процессуальное – на фазы производства, распределения (обмена) и потребления, то наряду с выделенными четырьмя видами производства следует выделить область распределения (обмена) производимых элементов. Такой областью (еще одним видом социально значимой деятельности, интегрирующей в процессе распределения основные виды производства в единый общественный организм и регулирующий тем самым отношения между ними) является коммуникативная деятельность.

На этом уровне абстракции производство и распределение продуктов представлены в чистом виде, они нигде не пересекаются друг с другом, т.е. продукты разных видов общественного производства рассматриваются независимо друг от друга. Но если перейти на следующий уровень конкретизации, то между типологически различными продуктами можно обнаружить многообразные формы отношений. Так, в любом продукте материального производства (машинах, зданиях, ткани и т.п.) присутствует определенный идеальный замысел (духовное значение) в форме, непосредственно неотделимой от продукта. Но для продуктов духовного производства это отношение (за некоторыми исключениями в области художественного творчества) не сохраняется. Духовные значения становятся явлениями социальной жизни только в объективированной, предметной форме. Однако это не форма воплощения идеального, дистанцированного от материальных условий. Отсюда существенная разница в способах тиражирования, массового «выпуска» идентичных продуктов в материальном и духовном производстве. Если для удовлетворения массовой потребности в продукте материального производства умножение продукта происходит за счет повторения того же производственно-технологического цикла, то для тиражирования духовных значений нет никакой необходимости в дублировании творческого акта. Они тиражируются так же, как продукты материального производства. Даже в тех случаях, когда перед нами некое исключение из этого правила (театрально-сценическое искусство, живопись), осуществляется двойная форма тиражирования, когда наряду с подлинником мы имеем и его духовно-информационные копии (фотография, телефильм, телетрансляция, диск и т.п.).

Кстати, именно этот пример раздельного существования духовного значения как подлинника и копии демонстрирует ошибочность включения в понятие инфодеятельности тех видов и форм духовного производства, благодаря которым непосредственно создаются духовные значения. В рамках инфодеятельности они только тиражируются, причем индустриальным способом (ремесленное тиражирование, например копирование картин, представляет собой гибрид духовной и информационной деятельности).

На рисунке представлено предложенное А.А. Пископпелем упрощенное (без взаимопересечения) взаимоотношение между видами общественного производства и инфодеятельностью.

Рис. 1 Функционально-интегративная модель информационной среды

Информационная деятельность и коммуникации

Модель позволяет определить самое главное в инфодеятельности – ее посредническую роль, коммуникацию между производителями духовных значений и их потребителями. В этом отношении инфодеятельность частично совпадает с коммуникативной деятельностью. Но если благодаря коммуникативной деятельности в ее, так сказать, материальной ипостаси осуществляется только взаимообмен, передача продуктов из одного вида производства в другой в неизменном виде, то инфодеятельность еще и преобразует продукт в соответствии с духовно-информационными потребностями. Другими словами, она имеет черты своего рода производства.

Наличие посредника между производителями и потребителями позволяет снимать противоречия между ними, координировать их усилия. Способы посреднической деятельности многообразны: это перенос с носителя на носитель (тиражирование информации); преобразование (обработка) информации; транспортировка (передача) информации; сбор и хранение (накопление) информации. Эти способы образуют функционально полную структуру инфодеятельности, а сама она по своему классификационному статусу становится областью взаимопересечения и интеграции материального производства, духовного производства и коммуникативной деятельности. Информационные технологии с функциональной точки зрения представляют собой инструментальные способы осуществления посреднической деятельности.

Если рассматривать инфодеятельность как деятельность, связующую и опосредующую, с одной стороны, источник (производителя) духовных значений, а с другой – их потребителей, то различные виды инфодеятельности приобретают статус международных и (или) общегосударственных (национальных) информационных служб на монопольной или конкурентной основе. Так транспортировка информации реализуется международной почтовой службой и электронными телекоммуникационными системами (сетями); хранение (накопление) информации – разного рода фондами, базами данных, архивами, библиотеками и; преобразование информации – информационными и информационно-вычислительными центрами и т.п. Здесь инфодеятельность носит преимущественно неспециализированный характер и обеспечивает удовлетворение духовно-информационных потребностей общества в целом. Отсюда следует (см. рис.), что инфодеятельность составляет только первый, верхний горизонтальный слой ИС. Удовлетворение же специализированных духовно-информационных потребностей осуществляется на втором горизонтальном слое ИС.

Этот второй слой ИС отражает в той или иной степени структуру каждой из сфер общественного производства и сферы коммуникативной деятельности не только в качестве специфических областей деятельности, но их столь же специфические «междусферные» образования. Скажем, реальный процесс материального производства, кроме собственно производства (предприятий) включает: институты управления (министерства и ведомства, управленческие ассоциации и т.п.); систему профессиональной подготовки кадров (институты и техникумы, профтехучилища и т.п.); систему научного обеспечения (прикладная наука, проектные организации и т.п.); систему коммуникативной деятельности (транспорт и связь, логистика, оптовая торговля и т.п.). Сходным образом структурируются и другие сферы общественной жизни. При этом одни структурные компоненты представляет основной процесс производства и основную его структуру, а другие – вспомогательные и тем самым инфраструктуру.

Как сфера общественной жизни инфодеятельность включает в себя материально-производственную сферу (инфотехника), духовное производство (научно-технические разработки инфотехники и информационных технологий, программные продукты и т.п.), сферу социального управления (т.е. управления промышленностью средств вычислительной техники и информатики), коммуникативную сферу (рынок информационных продуктов и услуг, транспортные услуги, услуги связи и т.п.). Все они составляют инфраструктуру инфодеятельности. Вместе с другими информационными сегментами (входящими в остальные сферы общественной жизни) она образует второй слой ИС. В этом слое ИС представляет собой уже определенную сеть, узлами которой являются специализированные информационные сегменты отдельных сфер общественной жизни.

Процедуру структуризации и функциональной конкретизации можно повторить по отношению к отдельным сегментам (подсистемам) выделенных сфер общественной жизни. В результате такой «матрешечной» процедуры можно получать новые горизонтальные слои ИС, различающиеся степенью общности субъектов социально-значимой деятельности.

Необходимо подчеркнуть отличие инфосетей модели (см. рис.) от реальных информационных (компьютерных) сетей, направляющих потоки информации: между узлами этой модели пролегают не физические каналы, а чисто функциональные.

Некоторые другие понятия (комментарий к модели)

Необходимо поставить перед собой вопрос: насколько описываемая модель полна и конкретна в отношении той реальности общественной жизни, которую соотносят с ИС? Прежде всего следует отметить, что построенная модель носит структурно-функциональный характер, т.е. она сосредоточена на иллюстрации функциональных свойств и отвлекается от субъектов (информационных работников, подразделений, служб и т.п.), берущих на себя выполнение той или иной совокупности информационных функций, выступающих в модели изолированно. Объединение информационных функций регулируется механизмом самоорганизации, доминирующим в том или ином обществе. Мы наметили это измерение среды, поместив инфодеятельность целиком в область коммуникационной деятельности (см. рис.) и опосредовав все связи модели через эту область. Для стран с рыночной экономикой это означает, что инфодеятельность опосредована коммуникативной деятельностью распределения и обмена, что объем и качество выполнения ею функции духовно-информационной интеграции общества определяется общественной ценой, которую готовы заплатить те или иные субъекты социально-значимой деятельности за ее услуги.

Следует также отметить, что предложенная модель – обобщенно-типологическая. В ней фигурируют субъекты «вообще», виды производства «вообще», информационная деятельность «вообще» и т.п. Различая в дальнейшем те или иные видовые модификации таких единиц, можно достичь любой наперед заданной степени конкретизации модели.

Теоретический анализ понятий инфодеятельности и информационной среды вынуждает использовать абстракции высокой степени общности. В результате ряд содержательных моментов остается за границами обсуждения. Поэтому представляется целесообразным указать на некоторые из них. Важным оказывается вопрос о соотношении понятий информационных ресурсов (ИР) и ИС. Понятие ИР целесообразно включить в структуру понятия ИС на правах того материала, который перерабатывается ИС в предметы (услуги) духовно-информационного потребления. Если ИР выступают прежде всего в качестве естественного общественного достояния (богатства), то ИС – это культурное достояние, позволяющее рационально распоряжаться естественным богатством. Другими словами, развитие ИС есть по преимуществу процесс овладения обществом его собственными ИР, их использования как условия поддержания и роста качества жизни людей. Точно так же, как само по себе обладание природными ресурсами еще не определяет уровень развития той или иной индустриальной страны, не информационными ресурсами, а развитием информационной среды по горизонтали и вертикали определяется уровень стран постиндустриальных.

Информационная среда и киберпространство

С рождением интернета предметная область понятия ИС приобрела не только новую окраску, но и расширенное содержание. За несколько десятилетий развития интернета сложилась устойчивая тенденция воспринимать его среду как особый, обладающий специфической протяженностью мир – киберпространство. Фактически понятие киберпространства как пространства или среды не только информационного (коммуникационного), но прежде всего социального взаимодействия стало синонимом интернета, и употребляется оно даже в прежних контекстах много чаще. Как справедливо подчеркивает А.Е. Войскунский, «интернет представляет собой высокоразвитую технологию, способствовавшую целому ряду социальных инноваций в обществе. Мировое сообщество пользователей интернета может быть воспринято как довольно редкий пример эффективной самоорганизации в глобальном масштабе… Наряду с технологическими новшествами, по-прежнему дают о себе знать и с новой силой будоражат общественное мнение очередные социальные технологии». К последним автор относит блогосферу и беспрепятственное массовое применение социальных сетей сотнями миллионов человек [14, с. 425, 426].

Киберпространство (cyberspace) – метафора, автором которой является американский драматург Уильям Гибсон, обозначающая некоторый вымышленный мир, представляющий собой виртуальное пространство, в котором циркулируют электронные данные всех компьютеров мира. В целом это вполне продуктивная метафора. Метафоры, по меткому выражению В.В. Налимова, порождают интеллектуальное напряжение.

Возможно, первый камень в ее основание заложили программисты, умевшие лучше других строить альтернативную реальность. Метафорическая сущность киберпространства может видеться по-разному. Одни авторы представляют его в виде чашек Петри, в которых произрастают и размножаются виртуальные сообщества, словно колонии микроорганизмов. Для других это нечто вроде общедоступной библиотеки вместе с настольным издательством, для третьих – это среда обмена почтовыми сообщениями или асинхронных обсуждений, телеконференций и т.п., наконец, это пространство разнообразных групповых или ролевых игр. Метафора киберпространства подразумевает наличие некоего мира, обладающего протяженностью и метрикой и представленного в сознании в сознании разных людей, возможно, по-разному.

В настоящеe вpемя киберпространство – это важная платформa человеческой активности, и популярные в ХХI в. элементы виртуальной действительности – интернет-образование, интернет-работа, интернет-банкинг, интернет-торговля, интернет-игры – все чаще становятся альтернативой традиционным видaм образования, трудовой деятельности, услуг или развлечений.

Не следует, разумеется, полагать, будто киберпространство в прямом смысле слова располагается непосредственно за экраном монитора. Однако киберпространство должно быть каким-то образом представлено индивидуальному сознанию. Часто отмечается структурированность киберпространства: оно обладает, как считается, своеобразной топографией, повинующейся логике воображения.

Заметим, что киберпространство непрерывно и неизбежно усиливает свое влияние на социальную жизнь, на пути развития цивилизации. В позитивном влиянии диалогического пространства интернета на развитие умения людей адекватно понимать друг друга вряд ли кто сомневается. Благодаря нему в обществе возникают новые возможности самоорганизации процессов управления, что качественно реорганизует и само общество, и ментальность составляющих его людей. Киберпространство предоставляет человеку новые коммуникативные возможности, влияет тем самым и на него самого, изменяя сферу его интересов, привычек, предпочтений, стиль и образ жизни.

Взаключение подчеркнем, что киберпространство формирует новые масштабы социальной креативности, обеспечивает свободу доступа к информации, демократичность и разнообразие возможностей самовыражения, вербализации и других форм обнаружения внутреннего мира человека. За счет информационной проницаемости пространства, демократизации и персонализации доступа к социально-информационным ресурсам, скорости и масштабности социальных процессов киберпространство обеспечивает необходимую энергетику социального (социально-информационного) действия.

Литература

1. Русско-английский глоссарий по информационному обществу. Институт развития информационного общества. М., 2001.

2. Коган В. З. Демон информации в современном мире (к методологии информологи-ческого подхода) // НТИ. Серия 1. Организация и методика информационной рабо-ты. 1998. № 5.

3. Коган В. З. Информационное взаимодействие: Опыт анализа субъектно-объектных отношений. Томск: Изд-во ТГУ, 1980.

4. Коган В. З. Маршрут в страну Информологию. М.: Наука, 1985.

5. Коган В. З. Основы теории информационного взаимодействия: Философско-социологические очерки. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1991.

6. Коган В. З. Проблемы информационного взаимодействия в обществе. Философско-социологический анализ. М.: Наука, 1981.

7. Коган В. З. Человек в потоке информации. Новосибирск: Наука, 1981.

8. Коган В. З. Человек: информация, потребность, деятельность. Томск: Изд-во ТГУ, 1991.

9. Пископпель А.А., Смолян Г.Л. Инфосреда общества (Теоретический анализ понятия) // Проблемы инфовзаимодействия. Новосибирск, Международный научный сборник. Вып. 3. 1993.

10. Смолян Г.Л. Киберпространство – новая социально-политическая реальность // Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник 2011–2012. М.: ИСА РАН, 2012.

11. Панов В.И. Экологическая психология. Опыт построения методологии. М.: Наука, 2004.

12. Арапов М.В. Информационная среда науки и новые информационные технологии // Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник 1988. М.: Наука, 1989.

13. Сляднева Н.А. Социально-информационные технологии как синергетический фактор социального управления// Социально-информационные технологии: проблема двойного назначения. Аналитико-прогностические исследования. Ч. 1. М.: МГУКИ, 2004.

14. Войскунский А.Е. Психология и Интернет. М.: Акрополь, 2010.

_________________

СМОЛЯН Георгий Львович

Доктор философских наук, главный научный сотрудник Института системного анализа РАН