В условиях миграции массового производства товаров и услуг в азиатские страны США сумели повысить уровень производительности труда во многом благодаря использованию информационных технологий в качестве источника экономического роста. Достижение таких же результатов в Европе требует значительных структурных изменений, а также расширения и улучшения научных исследований и разработок.

«С 1945 года в экономике Европы наблюдалась тенденция к «подражательной», а не «лидерской» структуре, – констатировал Уилл Хаттон. – Европейцы, как правило, копировали самые передовые американские технологические достижения, импортировали их и на этой базе осуществляли массовое производство. Задача на ближайшие 20–30 лет состоит в том, чтобы пересмотреть этот подход. Европейцам необходимо иметь собственные инновационные процессы, а не заимствовать их у других. Это означает, что университетам и всем производителям исследовательского капитала в Европе следует повысить свою активность».

Информационная экономика может быть построена только в том случае, если страны-члены ЕС всерьез возьмут на вооружение идею непрерывного обучения (lifelong learning), которая охватывает весь учебный процесс – от начального и среднего образования до вузов и программ для взрослых по приобретению новых навыков.

Уилл Хаттон отметил, что государственным службам занятости также необходимо прикладывать больше усилий для трудоустройства граждан, а правительствам – инвестировать в высшее образование и налаживать прочные связи между университетами и коммерческими компаниями. Подобно США, Европе следует стремиться создавать города знаний, или «idea-opolises», в основе которых был бы университет, проводящий научные исследования и поддерживающий связи и контакты как с крупными компаниями, так и с местными малыми и средними предприятиями. «Такой подход поощряет процесс исследований, но это невозможно сделать при ограниченных бюджетах НИР», – подчеркнул Уилл Хаттон.

Он добавил, что в Евросоюзе существует экстренная необходимость завершить формирование единого внутриевропейского рынка, что позволит стимулировать конкуренцию. Группа Уима Кока установила, что в то время как США пользуются преимуществами такого фактора, как крупные масштабы, торговля в рамках Европейского союза в последние годы фактически снижалась.

Более того, национальные правительства должны проявить заинтересованность в разработке собственных планов действий, которые будут координироваться Евросоюзом, чтобы обеспечить более четкую реализацию общеевропейских целей.

«Сегодня вокруг Лиссабонской программы существует около ста целей, индексов производительности и критериев успешности, – рассказал Уилл Хаттон. – Это просто безнадежно. Если у нас так много показателей, то у нас их вообще нет. Это невозможно охватить умом».

«Вам необходимо сконцентрироваться. Выберите всего несколько показателей и ежегодно публикуйте полученные результаты. Называйте поименно не только тех, кто плохо работает, но и тех, кто работает хорошо, – предложил он. – Давайте «лиссабонизируем» бюджет Евросоюза. Пусть в него будут введены некие стимулы, позволяющие тем странам-членам ЕС, которые действительно сделали что-нибудь полезное для продвижения вперед Лиссабонской программы, получить энное количество бюджетных средств».

В заключение Уилл Хаттон отметил, что он не такой уж и пессимист: по его мнению, в ряде стран Европы программа реформ продвигается вперед несмотря ни на что. Новые члены ЕС демонстрируют впечатляющие показатели роста и быстро сокращают разрыв между своими стартовыми позициями и средним уровнем экономического развития в Евросоюзе. А вот скандинавским странам даже удается делать крупные инвестиции в НИР и поддерживать производительность и занятость на уровне США или выше, одновременно обеспечивая защиту окружающей среды и социальную интеграцию граждан.

«Настроения меняются, – уверен Уилл Хаттон. – И хотя в программе реформ есть слабые места, я думаю, что страны Европы вместе с тем имеют намерение их преодолеть. Достижение целей Лиссабонской программы – это следующий большой общеевропейский проект».