Представление об информационном обществе основывается на предположениях возможности обеспечения широкого доступа всех слоев населения к различным информационным ресурсам. Приоритет именно этого тезиса над всей научно-технической и экономической проблематикой развития информационных и телекоммуникационных технологий определяется преобразующей ролью информационно-телекоммуникационных (ИТК) технологий в развитии основных сфер жизнедеятельности современного общества [1].

В связи с этим весьма актуальна гипотеза, что объективный процесс развития технологий является авангардом социально-политических перестроек общества и важнейшей задачей государства является содействие гармонизации всего спектра этих преобразований в новых условиях ресурсного обеспечения населения и экономики страны. В странах с развитыми демо­кратическими политическими институтами процесс гармонизации этого развития достаточно эффективно может быть ограничен экономической сферой на основе рыночного распределения создаваемых обществом ресурсов. Но даже в этом случае отсутствие государственного регулирования, основанного на политике развития социальных общественных отношений и рационального обеспечения распределения в структуре валового национального продукта и услуг, может привести к определенным диспропорциям, ограничивающим рост благосостояния народонаселения страны [2].

Подходы к организации государственного регулирования в сфере информационного обеспечения должны быть ориентированы социально-экономической политикой страны на рационализацию возможностей доступа различных субъектов общества к информационным ресурсам и услугам, которые в значительной степени являются общегосударственным достоянием. В концепции рыночных экономических отношений эти подходы должны обеспечивать согласование формы современного индустриального производства товаров и услуг и распределения индивидуального доступа к ним с учетом реальных возможностей экономики и естественных ограничений, связанных с конечностью коммуникационных ресурсов и освоенных телекоммуникационных технологий. Приоритет государственной политики в этой сфере регулирования, без сомнения, должен быть ориентирован на максимальное удовлетворение потребительского спроса и даже более того – способствовать росту этого спроса. Такой подход обусловлен не столько экономическими требованиями, как высокой социальной значи­мостью текущего процесса глубокой ин­форматизации общественных отношений.

Современные способы индустриализации производства товаров и услуг в целях экономии удельных затрат ориентированы на укрупнение производственных мощностей и, естественно, в связи с этим на концентрацию результатов деятельности индустриальных производителей. Речь идет не о чисто физической локализации производимых товаров и услуг, а об ограничении их в простран­стве экономических отношений. Эти тенденции не то чтобы порождают определенные противоречия индустриальных технологий и связанных с ними общественных институтов, но на имманентном уровне практически не включают в себя явных механизмов сглаживания и предотвращения этих противоречий. Массовые производства с высокоэффективной их организацией обеспечивают для освоенных передовых технологий наиболее высокий уровень производительности труда, что является абсолютно побуждающим мотивом их распространения. Вместе с тем определенная концентрация производства продукции и услуг в сфере их экономической структуризации может приводить к монополизации, что всегда искажает демократизм и сбалансированность рыночных отношений. Этот фактор нередко ограничивает процесс совершенствования производственных технологий. Преодоление возникновения таких противоречий является существенной зоной внимания государственного регулирования [3].

На протяжении ХХ столетия сформировалась концепция логистического распределения продукции массового индустриального производства на основе редукции товарных потоков, обеспечивающей согласование деятельности крупномасштабных производственных мощностей и потребителей с различным уровнем спроса, включая эксклюзивные поставки. Несмотря на определенные затраты при реализации логистических про­цедур, они показали значительную эффективность в организации и стабилизации рыночных механизмов распределения товарной продукции.

Логистические системы, увязанные в сетевые и иерархические структуры, организуют распределение товарных потоков, обеспечивая стохастическое демпфирование процессов регулярного производства и слабо детерминированных процессов спроса и потребления. Формализация на основе моделей массового обслуживания ограничена лишь вариацией внутренних параметров и не включает механизмы исследования для адаптации систем в условиях изменения внешней обстановки. А именно это характерно для рыночных отношений. Для преодоления этой неопределенности логистическая концепция включает в себя как составную часть маркетинговые исследования, а также элементы менеджмента и планирования. Это позволяет перейти от чисто количественного анализа к исследованию возможностей качественных изменений, что принципиально необходимо в условиях непрерывного совершен­ствования технологической базы производства товаров и услуг. С этих позиций в обобщенном виде положительное влияние логистических концепций на рынок товаров и услуг можно представить двумя категориями: ресурсные и организационные аспекты.

Ресурсные аспекты охватывают представления об оптимизации в первую очередь затрат на создание необходимых ресурсов с целью обеспечения функционирования логистической системы в условиях сформировавшегося рынка. Мировой опыт достаточно уверенно подтверждает высокую ресурсосберегающую эффективность правильно организованных логистических систем в условиях соблюдения высоких норм и требований выполнения поставок продукции в конкурентной среде товаропроизводителей.

Организационные аспекты охватывают широкий спектр отношений, но, пожалуй, одним из важнейших направлений здесь является естественное формирование антимонопольных механизмов. Сетевая структура логистических систем, включающая вертикальные и горизонтальные связи и отношения, по своей сути ориентирована на разделение рынка по тем или иным критериям, что дает возможность создания естественных рыночных институтов регулирования сбалансированности рыночных отношений. Это особенно актуально в условиях естественных монополий, когда технологические либо природные ограничения не позволяют производить эффективную фрагментацию или диссипацию сферы производст­ва. Именно в этих ситуациях логистические системы выступают средой, обеспечивающей снижение монопольного давления на рынок даже при небольшом круге производителей. Наиболее успешно это проявляется, когда эти процессы стимулируются определенной политикой государственного регулирования.

В сфере ИТК-технологий присутствуют определенные коллизии, которые могут порождать возможность возникновения диспропорций рынка информационных и телекоммуникационных услуг. Это связано, во-первых, с естественными процессами промышленной индустриализации ИТК-технологий массового применения. Реализация этих процессов требует от соответст­вующих операторов серьезных инвестиций на уровне капитальных затрат для создания телекоммуникационной инфраструктуры. В реальных телекоммуникационных сетях массового назначения затраты настолько велики, что существенно ограничивают уча­стников этого рынка. Во-вторых, существуют ресурсные ограничения организации телекоммуникационных систем и сетей связи. К ним относятся ограничения по использованию радиочастотного спектра и ограничения ресурса нумерации.

Ограничения по использованию радиочастотного спектра обусловлены естественными факторами. Радиочастотный спектр – это природный ресурс, глобально определяющий свой­ства внеш­ней природной среды для обеспечения радиосвязи. В мире принята международная процедура распределения радиочастотного ресурса между странами и радиослужбами, которая осуществляется под эгидой Международного союза электросвязи (МСЭ), членом которой является Российская Федерация. Внутри стран существуют свои принципы распределения частотного ресурса с учетом сложившихся традиций. Использование в России радиочастотного спектра осуществляется в соответствии с принципами сближения распределения полос частот и условий их использования в Российской Федерации с международным распределением полос частот [4; 5].

Регулирование использования радиочастотного спектра является исключительным правом государства и обеспечивается в соответствии с законодательством и международными договорами России. Осуществляет эти функции межведомственный коллегиальный орган по радиочастотам при федеральном органе исполнительной власти в области связи (Государственная комиссия по радиочастотам), обладающий всей полнотой полномочий в области регулирования радиочастотного спектра [5].

Распределение радиочастотного спектра осуществляется в соответствии с Таблицей распределения полос частот между радиослужбами Российской Федерации и планом перспективного использования радиочастотного спектра радиоэлектронными средствами, которые разрабатываются Государственной комиссией по радиочастотам и утверждаются Правительством Российской Федерации [5].

Право на использование радиочастотного спектра предоставляется посредством выделения полос радиочастот и присвоения (назначения) радиочастот или радиочастотных каналов. Использование радиочастотного спектра без соответствующего разрешения не допускается. Предоставленное право на использование полос радиочастот не может быть передано одним пользователем радиочастотного спектра другому без разрешения Государственной комиссии по радиочастотам или предоставившего это право органа [5].

В отличие от радиочастотного спектра ресурс нумерации не имеет прямых природных ограничений. Взамен этого в различных телекоммуникационных системах и сетях связи существуют жесткие административно закрепленные правила системы и планов нумерации, которые тоже имеют ограниченный ресурс. Стандартизацию этих правил определяет МСЭ. Основные положения по принципам нумерации изложены в рекомендациях МСЭ: Е.163; Е.164; Е.212. Согласно этим документам, во всем мире принята единая структура международного номера абонента: К_сN_нац, где К_с – код страны (от 1 до 3 цифр), который определяется рекомендацией Е.164, N_нац – национальный номер абонента (максимум 15 цифр), структура и длина ко­торого определяется Администрацией страны связи.

России и Казахстану определен код К_с = 7 (7-я зона всемирной нумерации). Основной документ, описывающий правила построения нумерации в телефонных сетях России и Казахстана, – это Система и план нумерации 7-й зоны всемирной нумерации (принят приказом Госкомсвязи № 71 от 20.04.99). Он определяет следующую структуру N_нац: АВС(DEF)abx₁x₂x₃x₄x₅. Первые три цифры АВС(DEF) – код зоны, обеспечивают (код АВС) географический и (код DEF) негеографический зоновый принцип плана нумерации. Если географические зоны нумерации охватывают территорию обычно некоторого административного субъекта, то негеографические зоны позволяют организовать единое номерное пространство для корпоративных сетей без непосредственного учета географических границ. На уровне К_с к таким структурам отнесены глобальные службы и сети – например, бесплатного вызова (К_с = 800), а за сетью Inmarsat закреплены коды К_с с 810 по 874. В структуре нацио­нального номера абонента 7-й зоны всемирной нумерации к негеографическим зонам отнесены федеральные сети операторов подвижной связи.

В соответствии с законодатель­ством Российской Федерации регулирование ресурса нумерации является исключительным пра-
вом государства. Правительством Российской Федерации определяется порядок распределения и использования ресурсов нумерации единой сети электросвязи Российской Федерации, в том числе российских сегментов международных сетей связи, с учетом рекомендаций международных организаций, участником которых является Российская Федерация, в соответствии с российской системой и планом нумерации. В Законе «О связи» оговорено, что оператор связи, которому выделен ресурс нумерации, вправе передать выделенный ему ресурс нумерации или его часть другому оператору связи только с согласия федерального органа исполнительной власти в области связи [5].

Приведенные сведения показывают наличие предпосылок формирования фактически естественных монополий, что иллюстрируется практически всеми рынками коммуникационных услуг, включая сети подвижных систем связи (СПС). Недаром в международных нормативных документах и в отечественном законодательстве отдельно выделяется категория операторов, занимающих существенное положение в сетях связи общего пользования [5].

В конце 1990-х годов в странах с высокой плотностью СПС стали эффективно применяться концепции логистики в целях демонополизации рынка телекоммуникаций и повышения качества предоставляемых услуг связи и информационного обеспечения. В 1999 г. регулирующий орган британского телекоммуникационного рынка – OFTEL (Office of Telecommunications) (ныне OFCOM – Office of com­munications) посчитал необходимым разработать логистические модели на основе двух новых категорий операторов – операторов непрямого доступа (Indirect Access Operator – IAO) и операторов мобильных виртуальных сетей (Mobile Virtual Network Operator – MVNO).

Модель IAO определяет применение к мобильным сетям известной для фиксированных сетей технологии непрямого до­с­тупа. Операторы категории IAO продают своим пользователям только услуги вызова через первичного оператора либо через независимого провайдера. Их пользователи должны являться абонентами какой-либо мобильной сети и иметь контракт с ее оператором. Задача IAO – организовать эффективный доступ к первичному оператору и предложить абонентам свои дополнительные услуги.

Идея создания операторов непрямого доступа в России первыми была воспринята операторами стационарных телефонных сетей, что объяснялось резким увеличением междугородного и международного трафика и низким качеством доступа к этим услугам. В то время как коммутационные узлы и внутренние соединительные линии городских сетей имели достаточную производительность и пропускную способность, соединительные линии, связывающие городские станции с междугородными, не справлялись с возросшей нагрузкой.

Эффективным решением стало появление виртуальных сетей фиксированной телефонной связи. Оператор такой сети имеет коммутатор, соединенный с городскими телефонными станциями и междугородной телефонной станцией. Абонентами виртуального оператора являются те же абоненты классической телефонной сети, заключившие с ним договор на обслуживание. Доступ «виртуальных» абонентов к коммутатору осуществляется через сеть классического оператора по уникальному для каждого из них паролю. Оператор виртуальной сети концентрирует нагрузку и по соединительным линиям направляет на узлы междугородной и международной связи. Он самостоятельно производит тарификацию услуг и расчеты с абонентами, беря на себя работу оператора классической сети по подготовке и рассылке счетов, приему платы от абонентов. В настоящее время деятельность операторов непрямого доступа в России регулируется фактически условиями лицензий на предоставление услуг местной и междугородной связи с теми же условиями, что и для классических операторов фиксированной связи [6].

Модель MVNO представляет эту категорию оператора СПС как провайдера, предлагающего подписку на услуги мобильной связи и сами услуги мобильных соединений, но не владеющего радиочастотным ресурсом. В отличие от фиксированной связи число базовых операторов мобильной связи (владеющих радиочастотным ресурсом) объективно ограничено доступностью радиочастотного ресурса, который делится между немногими лицензиатами. Для создания условий эффективного инвестирования СПС каждому из этих операторов требуется объем ресурса, заведомо достаточный на перспективу их развития. Это приводит на практике к тому, что часть ресурса в течение определенного времени развития СПС оказывается невостребованной. Это было одним из мотивов модели MVNO.

С этих позиций основой деятельности MVNO является соглашение с базовым оператором на право пользования и распоряжения частью его ресурсов. При этом предполагается, что виртуальные операторы не ограничиваются лишь перепродажей трафика, а стараются вывести на рынок свои дополнительные услуги с добавленной стоимостью. Именно по этой схеме развивается большинство MVNO за рубежом. К ним обычно относятся: мобильный контент, сообщества, этнические диаспоры и молодежь. Уже в настоящее время доля виртуальных операторов в общей абонентской базе сетей мобильной связи находится в районе 3%, а их доля в суммарном доходе рынка мобильной связи в некоторых странах достигает 20%.

В России сейчас в бизнес-модели концепции MVNO де-факто действует ряд виртуальных операторов. Для предоставления услуг мобильной связи все они задействуют ресурсы основного оператора «Мегафон». В феврале 2005 г. решением Научно-технического совета (НТС) Мининформсвязи России поддержало инициативу компаний ООО «Народный мобильный телефон» и ЗАО «Евросеть» по созданию двух фрагментов опытных зон MVNO с целью отработки логистики обслуживания клиентов. НТС Мининформсвязи России обратил внимание участников проекта на необходимость:

• анализа правовых аспектов организации и функционирования операторов, использующих модель MVNO;
• определения технических, экономических (включая перечень услуг присоединения и услуг по пропуску трафика оператора подвижной радиотелефонной связи, оказываемых оператору, использующему модель MVNO), информационных условий присоединения сетей оператора, использующего модель MVNO, к сетям оператора подвижной радиотелефонной связи, а также условий, определяющих имущественные отношения;
• определения подходов к минимизации негативных последствий для абонентов в случае прекращения деятельности оператором, использующим модель MVNO.

Фактически на MVNO, не обладающим радиоресурсом и, следовательно, формально имеющим нулевую зону покрытия, не распространяются условия лицензионных ограничений использования роуминговых процедур. Это создает возможность обеспечивать гарантированное предоставление пользователю телекоммуникационных услуг в любой географической точке, имеющей покрытие хотя бы одной сетью сотовой связи, и оптимизировать качество предоставляемых услуг в зонах покрытия несколькими сетями сотовой связи. Такие свойства возможностей MVNO весьма актуальны для обслуживания клиентов с высокими требованиями надежности предоставления услуг связи.

Осуществляются такие свойства за счет организации «гостевого» доступа пользователя в зонах покрытия сетями сотовой связи на основе роуминга без привязки к ним пользователя как «домашнего». Этим достигается:

- гарантированное предоставление пользователю телекоммуникационных услуг в любой географической точке, имею­щей покрытие хотя бы одной сетью сотовой связи, с которыми заключено роуминговое соглашение:

O_s = È O_i ; i Î I,

где O_s – зона гарантированного предоставления телекоммуникационных услуг пользователю;

O_i – зона покрытия i-й сетью сотовой связи;

I – множество сетей сотовой связи, с которыми заключено роуминговое соглашение;

- оптимизация качества услуг в зонах покрытия несколькими сетями сотовой связи:

K_sJ = max K_iJ ; J Î O_s;

где K_sJ – качество услуг, предоставляемых пользователю в J-й географической точке;

K_iJ – качество услуг, обеспечиваемое i-й сетью сотовой связи пользователю в J-й географической точке.

Развивая проект MVNO ЗАО «Евросеть» в опытной зоне (в Поволжье) предполагает начать предоставлять услуги конвергенции между тремя видами телефонной связи: сотовой спутниковой и фиксированной. Концепция конвергенции является в настоящее время доминирующей в стратегии международной политики развития ИТК-услуг и приложений. На ее основе создаются предпосылки, с одной стороны, качественно новых возможностей и перечня предоставления пользователям ИТК-услуг и приложений, что способствует общей тенденции представлений о перспективном развитии современных институтов информатизации общества, а с другой стороны, формирования механизмов демонополизации этой сферы рынка на основе логистических концепций его организации.

Одним из аспектов реализации концепции конвергенции является подход предоставления абонентам телефонных сетей общего пользования, включая абонентов мобильных сетей телефонной связи, услуги «переносимости номера» телефона, присвоенного абоненту. Для пользователя это фактически стирает грань между мобильной и фиксированной связью. В США в 1996 г. Телекоммуникационным актом Федеральной комиссии по связи при Правительстве США (FCC) в качестве одного из способов развития конкуренции была утверждена как обязательная услуга переносимости телефонного номера абонента в пределах географической зоны нумерации (Local Number Portability – LNP). Сотовым операторам связи предписанием FCC на всей территории США было определено внедрить услугу LNP к середине 2004 г.

Для стран Европейского союза нормативным актом, который ввел услуги переносимости номера телефона, является Директива «Universal Service Directive», принятая Европейским парламентом в марте 2002 г. Специальная статья Директивы, озаглавленная «Переносимость номера», предусматривает, что страны – члены Евросоюза должны обеспечить, чтобы все абоненты телефонных сетей общего пользования, включая абонентов мобильной телефонной связи, которые выразят такое желание, смогли сохранить свои номера вне зависимости от того, кто предоставляет им такие услуги [7]. В настоящее время эта директива в том или ином виде реализована почти во всех странах Евросоюза.

Анализ опыта зарубежных стран показывает, что внедрение услуги переносимости номера телефона, присвоенного абоненту, осуществляется по инициативе и на основании решений национальных административных органов, регулирующих ИТК-отрасль. Это в значительной степени связано с тем, что организационная сторона процесса переноса номера обычно более неопределенная, чем техническая. Необходимо обеспечить нормативное регулирование и решение вопросов согласованного взаимодействия широкого спектра участников ИТК-рынка. Примером государст­венного регулирования является Положение об универсальной услуге (Communications Market Act – MINTC 2003), введенное финским телекоммуникационным оператором (FICORA), в котором разработаны детальные правила для внедрения услуги. Это обеспечило достаточно сжатые сроки реализации проекта: внедрение для подвижных сетей связи было осуществлено к середине 2003 г., для варианта переноса номера «фиксированная сеть – мобильная сеть» – 2005 г., для варианта «фиксированная сеть – фиксированная сеть» – первая половина 2006 г.

Для нашей страны, с учетом организационной структуры фиксированных сетей связи, внедрение процедур переноса номера с реализацией модели MVNO позволяет существенно расширить географию и качество доступа широкого круга абонентов к глобальным ресурсам ИТК-систем. Фактически каждый крупный узел фиксированной связи с выделенным ему уникальным ресурсом нумерации без существенных инвестиций на переоборудование с помощью организационных мероприятий может включиться в орбиту телекоммуникационных отношений СПС. Это весьма актуально для территорий с низким уровнем телефонизации, особенно в сельской местности, где проблема «последней мили» для фиксированных сетей практически неразрешима.

Важным обстоятельством успешного внедрения концепции конвергенции является обеспечение оконечных пользователей необходимыми абонентскими средствами, доступными в части приобретения и удобными в пользовании русскоязычными гражданами. Примером пренебрежения этим фактором, на наш взгляд, может служить опыт гражданского «неприменения» отечественной системы пространственного позиционирования – ГЛОНАСС. Несмотря на то что почти 20 лет назад было приято Правительст­венное постановление о переводе системы ГЛОНАСС в статус двойного применения, этого фактически не произошло до сих пор. За это время не было выпущено ни одного образца персонального оборудования для массового применения. Естественно, отсутствие этих средств полностью блокировало всю систему как инструмент общего назначения. Компенсация была найдена, к сожалению, за счет традиционной ориентации на зарубежный рынок, поддерживающий аналогичную американскую систему GPS (Global Positioning System).

Отечественная промышленность имеет все возможности создания и массового выпуска оконечного абонентского оборудования, ориентированного на отечественного пользователя и отечественные конвергентные ИТК-системы. Правда, для этого необходимо ликвидировать доставшиеся нам по наследству атавистические фобии флагманов отечественной индустрии высоких технологий по поводу выпуска массовой продукции народного потребления, для чего требуется государственное воздействие на изменение этого мировоззрения.

Развиваемая международными рекомендациями концепция конвергенции ИТК-сферы на основе формирования логистических отношений ставит перед коммерческими структурами, участвующими в этом процессе, достаточно большое количество организационных проблем, которые, как показывает зарубежный опыт, требуют активного участия государства в формировании адекватной нормативной базы по этой проблематике. На основании обобщенного мнения специалистов представляется, что российское законодательство не ограничивает возможности создания развитой сети логистических структур в сфере ИТК. Тем не менее для обеспечения легитимной работы разного уровня операторов сферы ИТК необходимо уточнение ряда нормативных положений с целью обеспечения формирования возникающих коммерческих договоров в традиционном поле гражданского законодательства [6].

Особенностью логистических цепочек является многократная передача права на различные виды объектов гражданских прав. В связи с этим желательна четкая кодификация видов объектов, участвующих в обороте в ходе функционирования логистических систем ИТК-сферы. Вместе с тем для ряда специфических объектов гражданских прав в ИТК-технологиях законодателем не установлен вещный статус, регламентирующий нормоприменение при заключении сделок и договоров. В первую очередь это следует отнести к базовым ресурсам ИТК-технологий: радиочастотный ресурс и ресурс нумерации. Возможно, эти замечания не являются определяющими конкретные трудности при формировании коммерческих отношений, но некоторая неопределенность в исходных позициях может порождать несогласованные интерпретации, усложняющие формирование и выполнение договорных отношений.

Радиочастотный ресурс является природным ресурсом со всеми вытекающими из этого последствиями правоприменения, если это будет закреплено нормативным актом. С этих позиций фактически снимается вопрос фиксирования права собственности и юридически абсолютно легитимными представляются положения на уровне государственного распределения (регулирования использования) и лицензирования права пользования ресурсом. Это подчеркивает стратегическую значимость радиочастотного ресурса в сфере всеобщего государственного интереса и создает переход от категории публичного права к категории частного права, на основе которого реализуются коммерческие сделки и договора.

Ресурс нумерации не может быть отнесен к природным ресурсам, т.к. он имеет искусственное происхождение и определяется административными регламентациями. Это фактически подтверждено законодательно [5] путем взимания пошлины за получения ресурса нумерации. Вместе с тем вещный статус этого ресурса не настолько однозначен в сравнении с радиочастотным ресурсом. Принимая во внимание узаконенную международным сообществом услугу переносимости номера телефона, присвоенного абоненту, вещный статус ресурса нумерации может иметь несколько интерпретаций, а вместе с этим – вариации правоприменения при передаче прав. Кодификация вещного статуса ресурса нумерации и связанных с этим непосредственно вещных прав способствовала бы корректному и легитимному формированию коммерческих отношений для реализации логистических концепций в информационно-телекоммуникационной деятельности.

Значительному прогрессу в реализации этого процесса может способствовать активная государственная позиция по нормативно-правовому упорядочению организационных вопросов демонополизации коммерческих отношений в этой сфере деятельности на основе концепции логистического распределения потоков услуг в соответствии с опробованными в международном сообществе передовыми моделями.

В целях консолидации усилий всех участников этого процесса целесообразно разработать отечественную Концепцию и Программу конвергенции информационно-телекоммуникационных услуг на территории нашей страны. К этому есть все предпосылки и высокая заинтересованность всех действующих и потенциальных участников ИТК-рынка и общества в целом. По опыту зарубежных стран такая концепция формируется регулирующим органом страны, для России –
Мининформсвязи России.

Учитывая общественную значимость преобразующей роли информационно-телекоммуникационных технологий в развитии основных сфер жизнедеятельности современного общества, разработку Концепции и Программы желательно проводить вместе с ее широким обсуждением научно-технической общественностью страны. Обязанности возглавить этот процесс может взять на себя независимая общественная организация с высоким авторитетом в области индустрий ИТК-сферы. Наиболее подходящей для этой роли является Российская инженерная академия, имеющая в своем составе секцию «Информационные системы, вычислительная и электронная техника, связь и телекоммуникации», объединяющая специалистов и коллективы предприятий высшей квалификации по этой тематике в стране.

1. Индекс готовности регионов России к информационному обществу. 2004–2005 /Под ред. Т.В.Ершовой, Ю.Е. Хохлова, С.Б. Шапошника. – М.: Институт развития информационного общества, 2005.

2. Кропоткин П.А. Этика: Избранные труды. – М.: Политиздат, 1991.

3. Федеральный закон от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции». – http://www.businesspravo.ru/.

4. Федеральный закон от 10 января 2006 г. № 17-ФЗ «О ратификации Соглашения между Правительством Российской Федерации и Международным союзом электросвязи об учреждении в Российской Федерации Зонального представительства Международного союза электросвязи». – http://www.garant.ru

5. Федеральный закон от 07.07.2003 № 126-ФЗ «О связи». – http://www.consultant.ru/popular/communication

6. Максименко В.Н. Виртуальные сети. Начнем с качества / IKS-online. – 2005. – № 7.

7. Directive 2002/22EC of the European Parliament and Council «On universal service and users right relating to electronic communication networks and services» («Universal Service Directive»).

Платонов Иван Данилович - академический советник Российской инженерной академии, кандидат технических наук.